Когда перед глазами гладкая поверхность стены, взгляд перестает цепляться за мелочи, воспринимая лишь общие контуры. Мир за спиной и мир внутри. Поскрипывание обуви, приглушенные голоса. Солнце согревает спину, пробираясь сквозь воздвигнутые заботливыми руками преграды, чтобы ничто не мешало созерцанию. Чуть выше и слева слышится стук падающих в миску капель. Стараясь не задеть, суетливо хлопочут рядом люди, не умеющие видеть исчезающую красоту мгновения. Тень от надломленной ветки вызывает острое как голод желание прикоснуться, сдвинуть ее прочь. Но он слишком стар, чтобы поддаваться сиюминутным желаниям. Все придет в свой срок. Страсти умножают энтропию мира. И ветер вечности приходит лишь к тем, кто готов услышать его в шепоте травы, в порхании бабочки, притягивающей взгляд мельтешением радужных крыльев; в ночной прохладе листвы. Сострадание к ним, таким беспомощным, уставшим, нервным привело его в мир и сейчас ему жаль, что не удалось уйти вовремя. И не объяснить, что никто не уходит навсегда. Что он вернется в другом облике, продолжив оберегать и учить, тех, кто сможет воспринять его знания – от сердца к сердцу. Ибо слова – ложь.

Уходят звуки. Стена напротив – размытое пятно.

Неодолимо опускаются веки, укрывая янтарные глаза.



-МАМА

-Не плачь, пожалуйста.

-Почему? Он вернется, ведь вернется, да?

-Нет, маленькая. Не плачь, мы найдем другого котика…



Несколько месяцев спустя.



Серый котенок беспомощно пискнул, с трудом забираясь по ступеням вверх.

- Я вернулся…